Хочется надеяться, что и американским читателям будет небезынтересно ознакомиться хотя бы с некоторыми основными результатами исследований в данной области, проводимых в России (В.Ф. Купревич, Л.В. Комаров, Л.Е. Балашов, Г.Д. Бердышев, И.В. Вишев, М.В. Соловьев и др.). Предварительно следует заметить, что современная разработка в нашей стране проблемы реального бессмертия человека имеет исключительно интересную и ценную предысторию, началом которой можно с полным правом считать в первую очередь «философию общего дела» Н.Ф. Федорова (1829–1903). Им была высказана, в частности, замечательная мысль о том, что смерть является свойством, состоянием человека, обусловленное соответствующими причинами, но не его качеством, без которого человек перестает быть тем, что он есть и чем должен быть. Данная идея, по сути дела, является водоразделом между смертнической и бессмертнической парадигмами. Этот оригинальный русский мыслитель-гуманист считал, кстати сказать, представление о возможности бессмертия лишь для некоторых отдельных личностей при смертности общей всему человечеству таким же «верхом бессмыслицы», такой же «нелепостью», как и вера в возможность счастья некоторых, в возможность личного счастья при общем несчастии. Разумеется, такая антиэлитарная установка не исключает возможности воскрешения посредством того же метода клонирования, для начала отдельных выдающихся личностей, о чем, в частности, говорит А. Болонкин в интервью, но это ни в коем случае не должно стать, а тем более остаться непреложным принципом решения проблемы бессмертия. Современные представления научно-оптимистического решения проблемы достижения практического бессмертия человека разрабатываются в России главным образом в пределах иммортологии — науки о бессмертии. Термин этот был предложен мною еще четверть века тому назад. С тех пор он получил признанное в научной литературе право гражданства. Произошло это вскоре после 9-го Международного конгресса геронтологов, который состоялся в Киеве (1972 г.). В его трудах было опубликовано резюме моего доклада «Философские вопросы геронтологии», в котором я впервые упомянул о разработке концепции практического бессмертия человека. Carl Hirsch, Deputy Director, попросил меня выслать текст доклада. Некоторое время спустя я смог удовлетворить эту просьбу, однако, к сожалению, судьба моего доклада так и осталась неизвестной мне до сих пор. Разрабатывая далее понятийный аппарат этой концепции, мною же в 1980 году в докладе на ХIV Чтениях К.Э. Циолковского (г. Калуга) было введено понятие «Гомо имморталис» — «Человек бессмертный». В журнале «Rejuvenation» была опубликована моя статья «Homo sapiens to become Homo immortalis» («Человек разумный должен стать Человеком бессмертным»). Это понятие с тех пор также получило признание в научной литературе. Интервью Б. Крутова с А. Болонкиным представляется еще одной знаменательной вехой на пути Homo sapiens к Homo immortalis. Надеюсь, американскому читателю тоже будет небезынтересно ознакомиться с основными идеями концепции практического бессмертия человека, или иммортологии, по необходимости в наиболее обобщенном и лаконичном изложении. Прежде всего нужно отметить, что весь ход истории человечества убедительно свидетельствует о неуклонном расширении сферы человеческой свободы. Человек настойчиво стремится преодолевать исторически обусловленные границы своих способностей и возможностей, которые являются следствием ограниченности его знаний, технических и других средств в каждый данный период времени. Но он до сих пор остается несвободным перед лицом фатальности естественной смерти, сложившейся в процессе стихийного, бессознательного развития природы и очевидного несовершенства общественных отношений. Усилия человека (прежде всего в области биологии и медицины, философии и социологии) направлены в основном на противодействие тем причинам преждевременной смерти, которые вызваны болезнями, травмами, нарушениями установлений права и морали, социальными антагонизмами. Естественная же смерть многим еще до сих пор представляется в принципе неустранимой и даже оправданной. Под этим углом зрения и смерть преждевременная нередко воспринимается не столь уж трагичным событием — ну что ж, чуть раньше или чуть позже. Концепция практического бессмертия человека как раз обосновывает ту мысль, что человек должен стать свободным и в выборе между жизнью и смертью, — естественно, в пользу первой. Иными словами, он не может и не должен быть обреченным ни на смерть, ни на жизнь. Неприемлемость последнего убедительно выражена в образе Агасфера. В этой концепции акцент делается не на воспроизводстве человеческих индивидов посредством клонирования и перезаписи электрических потенциалов мозга прототипов, как в интервью с Болонкиным, а на радикальное продление каждой данной отдельной человеческой личности. Клонирование в этом контексте рассматривается главным образом как способ получения не отторгаемых биологической несовместимостью родных по плоти «запчастей», обновляющих и омолаживающих именно данный организм. Воссоздание же прототипов не исключается, а предполагается, но лишь в крайних случаях — особенно роковых и трагичных. При этом необходимо принимать во внимание то обстоятельство, что вряд ли возможно совершенно идентичное воспроизводство оригинала, прототипа в его копии — клоне. Дело в том, что весьма вероятны разного рода сбои как при сработке генетического механизма, так и на уровне функционирования клетки, тканей, органов, во взаимодействии гомеостатических систем организма и т.п. Впрочем, при все более совершенствующемся соответствующем контроле все это вряд ли может привести ко сколько-нибудь существенным отклонениям. Необходимо подчеркнуть то принципиально важное обстоятельство, что понятие «практическое бессмертие» обозначает относительное, а не абсолютное бессмертие, к которому оно будет асимптотически приближаться. Смысл его в том, что человек как принципиально открытая система, способная неограниченно возобновлять вещество, энергию и информацию из окружающей среды, в принципе может быть биотически и социально детерминирован на беспредельное индивидуальное бытие, т.е. длительность жизни, не ограниченную никакими видовыми границами. Практическое бессмертие вместе с тем не исключает, вообще говоря, возможность смерти от той или иной внешней причины вроде неизвестной ранее болезни, от которой еще не найдено противоядие, непредвиденной травмы, космической катастрофы и т.п. В этом отношении людям всегда придется строить прогнозы и вырабатывать средства для предупреждения и нейтрализации подобных роковых возможностей. Естественно, с этой точки зрения остается возможным и самоубийство. Это обстоятельство как раз и имеет то принципиальное значение, что человек остается принципиально свободным выбрать между жизнью и смертью. Оппоненты идеи бессмертия человека полагают, будто его достижение приведет к консервации и деградации общества, поскольку они отождествляют бессмертие со старением. В противоположность подобным утверждениям концепция практического бессмертия человека связывает достижение неограниченно долгой и достойной жизни творческой личности с сохранением оптимальных характеристик ее телесной и духовной жизнедеятельности, или, короче и образнее, — молодости человека. Эта задача может быть решена средствами ювенации, разрабатываемыми такой научной областью исследований, как ювенология — наукой о способах сохранения и возвращения молодости. Однако нетрудно себе представить человека, ставшего практически бессмертным и остающегося молодым, но в то же время страдающего различными болезнями. Поэтому формулируется триединая задача как конечная цель, как вдохновляющий идеал — укрепление здоровья человека, сохранение его молодости и достижение практического бессмертия. Для ее успешного решения все более определенно выявляются биологические и медицинские средства вроде того же клонирования, теломеразной терапии, предотвращение дисгармонизации гомеостатических систем вследствие возрастного изменения порога гипоталамуса к торможению и т.п. Еще одним «дежурным» возражением против достижения практического бессмертия человека является мнимая угроза «перенаселения» нашей планеты. Однако современные демографические тенденции (увеличение численности однодетных семей, превышение смертности над рождаемостью и т.д.) скорее указывают, напротив, на еще более опасную возможность «недонаселения» земного шара, чреватое очень серьезными последствиями. Кроме того и особенно, необходимо учитывать дальнейшее освоение космического пространства для обеспечения внешней безопасности человечества и несоизмеримо большего, чем до сих пор, доступа к практически неисчерпаемой солнечной энергии, инопланетным полезным ископаемым и т.п. Просторы космоса принципиально не ограничивают рост численности человечества, более того, такой рост становится объективной необходимостью. Смертническая модель прогресса, обусловленная необходимостью смены поколений, т.е. обязательностью смерти каждого из них, должна быть в конечном счете заменена бессмертнической его моделью, которая, напротив, предполагает устранение механизма смены поколений, а значит, и фатальность смерти. Она при этом не только не исключает, но настоятельно требует прилива новых интеллектуальных сил и потенций. Значительное внимание в концепции практического бессмертия человека уделяется нравственно-гуманистическим и аксиологическим (ценностным) аспектам рассматриваемой проблемы. Без позитивного решения проблемы достижения реального бессмертия человеческой личности все рассуждения о человеческой жизни как высшей ценности, о человеке как самоцели, а не средстве и т.п., оборачиваются прекраснодушной фразеологией, пустопорожним разглагольствованием. Это лишь дезориентирует людей и способствует закреплению смертнической парадигмы. На деле человеческая жизнь остается мелкой разменной монетой в межгосударственных и межнациональных конфликтах, непримиримых столкновениях экономических и прочих интересов людей, в природных катаклизмах, перед реальностью трагических последствий которых общество остается незастрахованным соответствующими техническими и иными мерами (смерть людей продолжает считаться более дешевым их исходом). До сих пор смерть продолжает торжествовать над жизнью. Но разум человеческий не должен с этим мириться. Его призванием и целью должна стать победа над смертью, чтобы жизнь восторжествовала над ней. Человек разумный и может, и обязан стать Человеком бессмертным. Таково веление времени — знаменательное совпадение рубежей веков и тысячелетий должно стать гранью эр, которая явится водоразделом между смертнической и бессмертнической парадигмами человеческого сознания. Дело нашей чести и долг, чтобы уже в 1-м веке 3-го тысячелетия человек достиг своего практического бессмертия и способности сохранять оптимальные параметры молодости. Здоровье, молодость, бессмертье — нерасторжимая триада, которая теперь осознается как высший смысл и цель человеческой истории и каждой творческой личности. Вишев Игорь Владимирович, доктор философских наук, профессор кафедры философии Южно-Уральского государственного университета (Россия, г. Челябинск), действительный член Академии Гуманитарных Наук
Вас категорически не устраивает перспектива безвозвратно исчезнуть из этого мира? Вы желаете прожить ещё одну жизнь? Начать всё заново? Исправить ошибки этой жизни? Осуществить несбывшиеся мечты? Перейдите по ссылке: «главная страница».
|